В одном из ноябрьских номеров «Корабельной стороны» мы подробно сообщали о чрезвычайном происшествии в Баренцевом море, когда при невыясненных до конца обстоятельствах произо¬шло столкновение небольшого норвежского рыболовного бота с неизвестным судном.
ТОГДА под подозрение норвежской полиции попал теплоход Северного морского пароходства «Владимир Тимофеев», следовавший из европейского порта Бристоль в Архангельск. Капитан российского судна проигнорировал требования береговой охраны норвежцев и продолжил рейс. Уже в родном порту капитан «Владимира Тимофеева» был допрошен транспортной прокуратурой, само же судно (его корпус) подвергли тщательному осмотру на предмет следов от столкновения. Таковых не обнаружили. Комиссия также изучила судовую документацию, сличила ее с данными навигационных приборов, допросила членов экипажа и в итоге не нашла свидетельств столкновения «Владимира Тимофеева» с другим судном. Поэтому дело было закрыто российской стороной через несколько дней, а Северное пароходство еще и выпустило пресс-релиз, в котором опровергло причастность своего судна к ЧП.
Однако, как стало известно на прошлой неделе из сообщения «Barents Observer», норвежцы, а именно прокурор Эллен Катрине Хэтта, по-прежнему ожидают официального ответа с российской стороны в связи с гибелью норвежского бота. С чем это связано, пока не сообщается. Ранее проходила информация о том, что российская сторона предоставила все документы своего расследования норвежцам. Или это не так?
Не договаривают, похоже, и норвежцы. Известно, что одновременно с «Владимиром Тимофеевым» в районе трагического столкновения находилось еще одно судно – китайский балкер. По прибытии в Мурманск его корпус также осматривался российскими представителями, и, как сообщалось, на форштевне «китайца» тогда же были обнаружены повреждения. Пока неизвестно, останавливали этот балкер норвежцы для досмотра, когда тот проследовал из Мурманска в обратном направлении, или нет. Почему же именно к «Владимиру Тимофееву» у них остается «криминальный интерес»?
Олег АНДРЕЕВ