В прошлом номере «Корабельная сторона» (со ссылкой на газету «КоммерсантЪ») знакомила читателей с руководителем ОСК Романом Троценко, точнее – с его высказываниями по поводу проблем современного российского судостроения.
Публикация в прошлом номере «Корабельной стороны»
Роман Викторович, в частности, высказался по поводу модернизационных работ, которые ведет Севмашпредприятие на индийском авианосце «Викрамадитья». Сегодня же речь о рыбопромысловом сегменте нашего кораблестроения, к которому имеет отношение северодвинская «Звездочка». Траулеры (два из четырех), которые с большой помпой начинала строить верфь, к сожалению, и по сей день не находят своего покупателя, стали уже притчей во языцех. Как оказалось, во многом строительство тех же морских промысловых судов зависит от так называемой «квотной» политики государства, в которой, увы, многое не было продумано изначально. Известно, что нынешний глава судостроительной корпорации высказывался против субсидирования судостроения за счет заказчика, но вместе с тем выступает за то, чтобы государство обязало рыбаков покупать у российских корабелов суда в обмен на квоты. Сегодня Роман Викторович вносит пояснение в этот вопрос.
Олег ХИМАНЫЧ, заместитель редактора
- Подобная практика есть во всех странах, где есть и судостроение, и рыболовная отрасль, например в США или Канаде. Ситуация, когда квота на вылов предоставляется в обмен на обязательство заказать судно на отечественной верфи, абсолютно нормальная. Исходя из этой логики, два года назад российское правительство решило отказаться от продажи квот и распределить их между рыболовами бесплатно. Ошибкой было то, что тогда не был разработан понятный механизм привязки получения квот к обязательству заказа судна в России и не было никаких понятных планов рыбаков обновлять флоты — одни намерения. В результате в России появился целый класс квотных рантье, которые просто перепродают квоты третьим сторонам. Например, в некоторых компаниях квоты оформлены на генерального директора или на главного бухгалтера. Это очень обеспеченные люди.
Существующий механизм проработает до 2017 года, поскольку квоты были выданы на десять лет, и мы понимаем, что с ним мы уже ничего сделать не сможем. Все, за что мы выступаем,— это внятная, четкая позиция государства насчет того, что с 2017 года, когда квоты будут раздаваться повторно, второго подобного подарка стоимостью 4 млрд долларов не будет. У любого уважающего себя государства должны быть понятные и предсказуемые правила игры. И в случае с выловом рыбы, мы считаем, должно быть, как с конвенцией МАРПОЛ по танкерам: четкий сигнал, что с такого-то года есть обязательства обновления флота, привязанные к квотам, потребность в обновлении такая, сроки ввода такие. Сегодня же все рассуждают так: зачем давать кредит или строить судно, если после этого будешь сидеть без квот? И ничего не готово — ни законодательство, ни проектные решения судов, ни кредитные организации, ни мощности верфей. Получается замкнутый круг — у девушки нет парня и поэтому прыщи, а прыщи потому, что нет парня. Нужно решение о том, что будет после 2017 года, но объявить его нужно уже сегодня, заранее.
Рыболовные суда - это не наш рынок. Наше — все, что связано с Арктикой, шельфом, сложными судами,— крупные вещи. Инициатива по квотам — тот случай, когда мы, как государственные люди, думаем не столько об интересах корпорации, сколько о развитии судостроения в целом. В России порядка 200 предприятий, которые могут работать на рыбаков. Мы просто физически не способны объемно и компетентно взяться за этот рынок. Все, в чем мы уверены, дарить квоты рыбакам, которые половину своей добычи экспортируют, экспортных пошлин не платят, квоты перепродают и при этом вылавливают наши природные ресурсы,— это значит давать им растратить национальное богатство, не прося взамен даже простого обновления их собственного флота. Это подход временщиков, если так пойдет, рыбопромысловой отрасли просто не будет лет через десять. Будем вынуждены приглашать зарубежный флот, как Мавритания. Государство должно стимулировать ответственное поведение хозяйствующих субъектов. Детям же алкоголь в магазине не продают.
(Продолжение следует)