История несостоявшегося фото на память
В конце 1955 года мы вместе с моим давним другом Виктором Брюховым участвовали в лыжном агитпоходе «Молотовск-Онега». Ни он, ни я в Онеге до этого не бывали. Но зная, что там живет Саша Шабалин, наш товарищ по ремесленному училищу, лелеяли надежду с ним увидеться.
И вот это желание сбылось. Сашка удивился, сдержанно, по-поморски, обрадовался, как никак, мы не виделись более семи лет. По фрезерной специальности он не работал. После училища по личной просьбе получил направление в родной город и трудился шофером. Поэтому сразу же вызвался провести с нами автомобильную экскурсию по окрестностям Онеги. Столбик термометра застыл где-то возле минус тридцати, поэтому много мы не наездили, но получили приглашение: «Вечером у нас будут гости, и вы тоже приходите, родители сказали, чтоб не опаздывали... Герои будут».
В то время мы уже читали книгу Константина Коничева «Мастер торпедного удара», а от Сашки знали, что бесстрашный катерник, дважды Герой Советского Союза, Александр Шабалин - его родственник. «А почему он сказал «герои»? Выходит кто-то будет еще?» Об этом мы подумали уже выйдя за калитку.
Вечером увидели и второго гостя с Золотой Звездой. Это был директор Рочевской лесобазы Никита Иванович Козлов, давний знакомый Шабалиных.
Улучив момент, я спросил хозяина дома, за что Никита Иванович получил столь высокое звание.
- За Днепр! - коротко ответил Филипп Афанасьевич.
Подробности же мне удалось узнать спустя несколько лет. Оказалось, что сержант Никита Козлов был танкистом. В том месте, где пришлось переправляться их танку в октябре 1943 года, ширина реки доходила до 900 метров, а с противоположного берега почти непрерывно била вражеская артиллерия. Но, даже преодолев этот рубеж, танкистам за три дня еще пришлось отразить девятнадцать натисков врага. Когда был убит командир, Козлов продолжал самостоятельно вести огонь и уничтожил два фашистских танка.
После онежской встречи довелось прочитать подробнее и о ратных подвигах катерника Шабалина. Обеих Золотых Звезд он удостоился в 1944 году. Первый раз - в феврале «За исключительное мужество и смелость в бою». Тогда ведомые им катера высаживали разведгруппы на побережье противника, охотились за вражескими кораблями. Практически каждая торпеда, выпущенная шабалинским катером, достигала цели. На его счету числилось семь уничтоженных кораблей. И в ноябре того же года - за дерзкий прорыв с группой торпедных катеров в порт Лиинахамари. Произошло это у всех на виду, под ураганным огнем береговых батарей автоматов и пулеметов. Катера неоднократно попадали в «вилку», снаряды рвались спереди и сзади. В какой-то момент немцы перекрыли выход из бухты бонами.
Вспоминая об этом в Онеге, Александр Осипович коротко заметил: «В тот раз думал, не выберемся». Но выход все же нашелся. Шабалин скомандовал: «Самый полный!» Хорошо разогнавшийся катер буквально перепрыгнул через преграду.
Многое из той встречи память не сохранила, но все же кое-что осталось. Запомнилось, например, как во время застолья один из гостей, обращаясь к Шабалину, посетовал, что, мол, захирела в нынешнее время Онега, не такая она, как была раньше. На что тот, не задумываясь, ответил: «Есть у меня по этому поводу задумка: хочу съездить в Москву с предложением о реконструкции и возрождении Морского порта...»
Заметив, как мы потихоньку щелкали затвором фотоаппарата, Александр Осипович сказал: «Снимите на память вместе с родней...» Все долго пересаживались, уплотнялись, чтобы уместиться в кадре. К сожалению, освещение оказалось слабым, пленка была низкой чувствительности и «вытянуть» ее при проявлении не удалось.
Гостеприимные хозяева, Филипп Алексеевич и Наталья Матвеевна, провожали нас словно родных и близких людей.
- Знатная у тебя родня, - сказали мы на прощание вышедшему на улицу Сашке.
- Это еще не все. Капитан Пономарев тоже из нашего рода. Ну, тот самый, что во время войны «Сталиным» командовал...
Этот разговор вспомнился мне еще не раз. Потому как капитану Павлу Акимовичу Пономареву вскоре довелось командовать уже и «Лениным». Он был первым капитаном знаменитого атомохода и водил его во льдах Арктики почти четыре года. И о том тогда трубили все газеты и журналы страны.
В этом месяце Александру Осиповичу Шабалину исполнилось бы девяносто лет. Имя знатного онежанина снова было наслуху. И мои воспоминания тоже возникли под влиянием этого события полувековой давности.
Александр БУРЛОВ