Как начиналась Великая Отечественная для советских моряков
KАК известно, в первые сутки войны советский Военно-Морской Флот не имел потерь среди кораблей и самолетов. Многие исследователи связывают это с тем, что за несколько часов до нападения фашистской Германии нарком ВМФ СССР Н.Г. Кузнецов якобы на свой страх и риск ввел на флотах оперативную готовность № 1. Впоследствии каждый биограф Николая Герасимовича ставил это решение в особую заслугу наркому ВМФ, хотя в действительности дело обстояло не совсем так. Свое распоряжение адмирал Кузнецов принимал все же не единолично, а после посещения главных военачальников страны тех дней - наркома обороны маршала Советского Союза С.К. Тимошенко и начальника Генерального штаба генерала армии Г.К. Жукова, где свое решение согласовывал.
Сегодня приведем этот документ дословно:
«Экстренно. Военным советам КБФ, СФ, ЧФ, командующему Пинской флотилией, командующему Дунайской флотилией.
В течение 22.6 - 23.6 возможно внезапное нападение немцев. Нападение может начаться с провокационных действий.
Наша задача - не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения. Одновременно флотам и флотилиям быть в полной боевой готовности, встретить возможный внезапный удар немцев или их союзников.
Приказываю перевести на оперативную готовность №1, тщательно маскировать повышение боевой готовности. Ведение разведки в чужих территориальных водах категорически запрещаю.
Никаких других мероприятий без особого распоряжения не проводить.
0 часов 10 минут 22 июня 1941г.»
Следует пояснить, при введении оперативной готовности № 1 морякам уже разрешалось применять оружие. Срок готовности их кораблей к выходу в море сокращался до 1 часа. Воздушная разведка и корабельные дозоры развертывались по полной схеме. На верфях и в базах форсировался ремонт кораблей, а в морских гражданских организациях начиналась мобилизация судов.
Что происходило в последующие часы в морских частях и соединениях, в частности Северного флота, рассказывают документы Военно-морского архива.
Упомянутую директиву наркома получили в штабе североморцев в 1.15 и тогда же ввели оперативную готовность № 1.
Фактически военные действия на Севере Союза начались позже, нежели на Черноморском и Балтийском флотах. К слову, первый вражеский самолет Великой Отечественной был сбит огнем 59-й отдельной железнодорожной зенитной батареи черноморского лейтенанта И.Е. Котова. Произошло это в 3.15, то есть до официально объявленного советской стороной факта о нападении Германии. В 4.14 немцы торпедировали первое советское судно - транспорт-лесовоз «Гайсма». Произошло это на Балтике...
А вот на Северном флоте боевых столкновений практически не было до 21 часа, когда береговая батарея № 221 под командованием старшего лейтенанта П.Ф. Космачева обстреляла и, по непроверенным данным, повредила минный тральщик немцев, выходивший из порта Петсамо. Правда, корабли североморцев уже занимали боевые позиции.
В 8.52 из Полярного в Йоканьгу для последующих действий в горле Белого моря вышла подлодка Щ-404 капитан-лейтенанта В.А. Иванова. В 13.30 по Северному бассейну был дан сигнал о мобилизации приписанных судов. В 17.55 командующий флотом А.Г. Головко направил к Киркенесу подлодку Щ-421 капитан-лейтенанта Н.А. Лунина, а следом за ней к норвежскому побережью подлодки: Д-3 капитан-лейтенанта Ф.В. Константинова, Щ-401 капитан-лейтенанта А.Е. Моисеева и М-176 старшего лейтенанта И.Л. Бондаревича.
Возможно, малая активность фашистских сил на северном театре в первые часы нападения сыграла свою роль в том, что в первые сутки войны нарком ВМФ Н.Г. Кузнецов даже запретил ведение боевых действий против Финляндии - союзника Германии. И это даже несмотря на то, что к утру 23 июня немцы объявили наши территориальные воды в Ледовитом океане минированной зоной, а их самолеты начали бомбежки побережья Кольского и Мотовского заливов, полуостровов Средний и Рыбачий. В ходе отражения воздушных атак были сбиты два первых фашистских самолета.
Так начиналась для нашего Северного флота самая тяжелая военная драма ХХ века.
Подготовил Олег АНДРЕЕВ