Его мы никак не расслышим, даже вспоминая погибших подводников
У каждой катастрофы своя судьба. Та, что случилась пятнадцать лет назад в Норвежском море, не просто вошла в список тяжелых по своим последствиям трагедий нашего послевоенного флота. «Комсомольцу» в современной истории суждено было явиться кораблем - символом трагедии и знаком беды для всей нашей саморазрушающейся страны.
CЕДЬМОГО апреля в Северодвинске почтили память погибших моряков «Комсомольца». Точнее будет сказать, не только подводников этой лодки, но и всех других, чьи тела забрал строгий и беспощадный океан. Такова негласно сложившаяся традиция нашего флота: день гибели «Комсомольца» стал Днем памяти погибших русских подводников. На прошлой неделе у скорбного камня экипажу АПЛ «Курск», что на воинском мемориале острова Ягры, всем им торжественно отдали долг памяти.
Вспомним и мы, тем паче что атомная подводная лодка К-278 «Комсомолец» была построена на северодвинских стапелях. Труд тысяч корабелов, передовые отечественные технологии воплотились в этом уникальном корабле, обладавшем рядом тактико-технических характеристик, которые и на сегодняшний день считаются непревзойденными. Очевидно, еще и поэтому первым сообщениям о его катастрофе в Северодвинске, как помнится, отказывались верить. Мы просто не допускали мысли о том, что погибнуть могла именно она - эта титановая опытовая АПЛ.
В те дни мы задавали себе главные вопросы, хотя и не без доли риторики... Как же она могла утонуть? Насколько чудовищным должно оказаться стечение обстоятельств, чтобы «Комсомолец» - реальное воплощение всего передового, корабль XXI века, как его называли, - стал жертвой океана. И океана ли?
Одни говорили - был бунт машин. На языке технарей - «лавинообразное нагнетание аварийной ситуации»: отсеки, полыхающие жаром в тысячи градусов, ни хода, ни связи, под килем - глубина в полтора километра, над головами - 157 метров морской толщи, и далеко-далеко родные берега...
Другие говорили, точнее, спрашивали... Почему медленно разворачивался наш флот? Отчего опоздали наши спасатели? Что помешало им обратиться за помощью к норвежцам?...
Наконец, были те, кого поначалу никто не слушал. Или не хотел слушать. А они говорили: «Комсомолец» - это не роковой случай, это трагическая закономерность. Потому что флот наш доведен до крайности порочной системой отношений в Вооруженных силах, и на флоте в частности. Иными словами, эти третьи были убеждены: «Комсомолец» был обречен. Если не в этом походе, так в другом...
МОЛЧАЛА только государственная комиссия, она работала без публичных комментариев. Возможно, так и должны работать государственные комиссии. Но вот какая штука: чем больше длилось это ее молчание, тем больше нагнеталась обстановка вокруг возможных ее выводов. Точнее, вокруг понятных каждому последствий этих выводов. Уже с почестями похоронили павших, воздали должное стойкости тех, кому судьба дала шанс выжить, а угнетенное ожидание оставалось...
И гром грянул! В назначенное время, когда наконец-то обнародовали заключение и за дело по отлаженной схеме взялись прокуратура, Комитет партийного контроля при ЦК КПСС...
Разразились не просто горячие споры - яростные нападки. Флота - на судпром, судпрома - на флот. Главная военная прокуратура то закрывала, то вновь открывала дело по факту гибели АПЛ и части ее экипажа, а дискуссия уже превратилась в дележку ответственности, которую надо будет нести. В этом разноголосом хоре почти утонули голоса специалистов - проектантов и судостроителей, тех, на кого в конце концов комиссия, говоря о «конструктивных недостатках», возложила большую часть вины. Только спустя продолжительное время, кажется в 1993-м, появилась профессиональная и полная версия трагедии с точки зрения корабелов - книга Дмитрия Андреевича Романова, одного из главных создателей подлодки. Но она опоздала. Складывалось впечатление, что стороны уже не интересовала истина, ради которой, собственно, и стоило затевать расследования в ранге государственных комиссий...
Сегодня, вспоминая о событиях пятнадцатилетней давности, лично я испытываю сложное чувство, в котором перемешались и стыд, и горечь, и досада, и недоумение.
Стыдно за страну и ее флот, которые не смогли распорядиться по уму единственной в своем роде подлодкой, ведь в мировой практике кораблестроения ничего подобного «Комсомольцу» создано не было и, к слову, не создано и сегодня...
Горько сознавать, что усилия таких русских инженеров-самородков, как Дмитрий Андреевич Романов, так и не были востребованы Россией...
Как не был востребован нашим флотом ум, опыт и человеческие качества Юрия Александровича Зеленского - первого командира «Комсомольца». Возможно, заблуждаюсь, но сдается мне, что катастрофа подлодки с последующей подковерной возней тогдашних адмиралов честному и принципиальному каперангу Зеленскому стоила раннего ухода в запас. А я убежден, будь у нас больше таких командиров, флот не влачил бы столь жалкое существование, как сегодня...
Досадно, что верхоглядствующие журналисты теперь говорят о катастрофе «Комсомольца» затертыми штампами, понаслышке, даже не удосужившись перепроверить факты. И вот уже, с их лживых слов, трагедия подлодки произошла не в Норвежском море, а в... Баренцевом (?!), и подлодку «Комсомолец» ради красного словца они величают... «золотой рыбкой», дилетантски путая ее с другой титановой лодкой -
661-го проекта, и даже, называя дату гибели «Комсомольца», перевирают ее на год!
Но самое-то страшное за-ключается в том, что из той катастрофы Россия так и не сделала должных выводов. Поэтому и «Курск», и К-159 в определенном смысле можно назвать логическим продолжением «Комсомольца», чей тревожный колокол так и не был услышан.
Как свидетельствует печальная военно-морская статистика, к слову, не только нашего флота, но и того же американского или английского, французского, пожары на подлодках - явление не столь уж и редкое. Так что в отсеках моряки заживо горят независимо от национальной принадлежности. Но только в России из любой, даже самой страшной катастрофы умудряются не делать никаких выводов. Вот в этом состоит самая главная трагедия. Не отдельно взятого «Комсомольца», не отдельно взятого флота, а всей России, которая уже научилась красиво хоронить своих героев, но никак не научится оберегать их жизни.
Олег ХИМАНЫЧ