Государству нужен комплексный флот, считает главком ВМФ Владимир Куроедов
Журнал «Итоги» в №36 опубликовал интервью главкома России. Старший военно-морской начальник размышляет о путях строительства флота. Как представляется, некоторые тезисы будут небезынтересны нашим читателям.ГИБЕЛЬ в Баренцевом море давно списанной атомной подводной лодки К-159, стоившая жизни девяти членам ее экипажа, до обидного нелепа. Главная военная прокуратура уже завела уголовное дело по статье «нарушение правил кораблевождения». Но это, как считают в руководстве ВМФ, всего одна, причем лежащая на поверхности, причина трагедии. В действительности все намного сложнее. Долгие годы наш флот находился в загоне, корабли ржавели у причалов, а экипажи теряли квалификацию, и теперь, когда российский ВМФ предпринимает отчаянную попытку вырваться из гаваней на океанский простор, застойное прошлое безжалостно мстит морякам. Но, к счастью, сторонников возрождения морского могущества нашей страны сегодня больше, чем противников, и, что немаловажно, государственная поддержка на стороне первых.
- Владимир Иванович, сегодня нет единого взгляда насчет будущего нашего флота. Одни полагают, что России пора отказаться от океанских амбиций и строить флот ближней морской зоны - другой нам просто не по карману, да и угрозы изменились. Другие - что без океанского флота Россия утратит статус ведущей мировой державы. Кто, на ваш взгляд, прав?
- И те и другие правы, но только наполовину. России не нужен ни прибрежный флот, ни в чистом виде океанский флот. России нужен комбинированный флот, комплексный - чтобы мы были не только надежно защищены по берегу, но и имели возможности для охраны и защиты своих интересов в любой зоне Мирового океана. Другой вопрос: как это сделать? И тут правы те, кто говорит, что надо начинать с флота, усилия которого первоначально были бы сосредоточены в ближней морской зоне. А затем, когда эту задачу решим, можно выходить и на океанский простор. Благодаря наследству, полученному от СССР, у нас есть возможности проводить мероприятия в Индийском океане, Северному флоту регулярно ходить в Атлантику, а Черноморскому - вернуться в Средиземное море. В качестве примера - визит группировки кораблей Черноморского флота, недавно побывавшей в Индийском океане, в Италии. Но еще раз подчеркну: чтобы эти походы не были единичными, нам сначала предстоит сдвинуться с места, выйти из баз, куда нас загнали события минувшего десятилетия. И для этого потребуются корабельные группировки ближней и дальней морской зоны. Вот почему сейчас мы активизировали строительство кораблей ближней морской зоны.
- В соответствии с такой стратегией и составлена наша кораблестроительная программа?
- Совершенно верно. Сегодня уже заложены головные корабли ближней и дальней морской зоны. В перспективе - может быть, мы успеем даже в этом году - заложим головной корабль уже океанской зоны. Но его строительство пойдет помедленнее, нежели кораблей ближней и дальней морской зоны. Вторая особенность нашей программы заключается в том, что мы уходим от строительства отдельно артиллерийских, отдельно противолодочных и отдельно ракетных кораблей. Это будут комплексные, многофункциональные корабли. Конечно, с элементами технологии «стеллс».
- А что с подводным флотом? Продолжится ли строительство таких гигантов, как «Курск»?
- Нет, больше таких гигантск лодок мы строить не будем. Но сам подводный флот достойно представлен в кораблестроительной программе. Остаются и морская ядерная составляющая, и морская многоцелевая составляющая. Многоцелевая, естественно, будет подразделяться на атомную и дизельную. То есть принципиальных структурных изменений мы не делаем. А вот в конструктивном отношении изменения произошли. Все подводные корабли, которые уже заложены или будут закладываться, по водоизмещению не будут превышать двенадцать тысяч тонн. Это максимум. А вообще-то дизельному подводному флоту надо уходить до водоизмещения в тысячу тонн.
- В последнее время флот задействован практически во всех крупных учениях. Не означает ли это, что руководство страны считает океанские направления наиболее важными для обороны, то есть более высоко оценивает стратегическое предназначение флота?
- Структура ВМФ и его построение таковы, что он всегда находится на стратегических направлениях. Поэтому крайне важно эту особенность всегда учитывать, что мы и заложили в Морскую доктрину. Сейчас идет ее апробация на всех стратегических направлениях. Были учения на Каспии, состоялись учения «Восток-2003» в Приморье. Я убежден, что после доклада итогов учений президенту мы получим задачу и предметно поработаем на очередном стратегическом направлении.
- Исходя из этого, можно ли сделать вывод, что у руководства страны изменились взгляды и на роль морской составляющей в нашей ядерной триаде?
- За кого вы предлагаете мне дать ответ - за Верховного главнокомандующего или за министра обороны?
- За себя. Вы же не могли не почувствовать такую перемену...
- Да, почувствовал.
- Морские офицеры традиционно были образованнее и подготовленнее, чем сухопутные. Как обстоит дело сейчас?
- Если я скажу, что доволен, вы не поверите... 90-е годы - это не просто застой, а провал в системе военного образования. А вот с 2000 года дело пошло на лад. Сказать, что все сделано, не скажу. Но вы, наверное, обратили внимание, что со мной на учениях постоянно находятся представители флотского образования, которые тоже набираются опыта и следят за тем, чтобы практика не ушла далеко от теории.
- Вернемся к трагическому опыту. Какие выводы сделаны из морских катастроф, в каком сегодня состоянии аварийно-спасательная служба флота?
- На такой вопрос лучше отвечать конкретными действиями. Но в целом можно сказать, что выводы сделаны. Позитив есть, и в первую очередь потому, что под эту задачу пошли средства - сейчас это самое главное не только для аварийно-спасательной службы, но и для развития всего флота. В результате мы порядка сорока процентов снаряжения для флотских поисково-спасательных служб смогли приобрести за рубежом.
Олег ОДНОКОЛЕНКО, «Итоги» (Окончание следует)