Ополченцы сорок первого года

В их ряды порой становились отцы вместе с сыновьями. Участь многих из них была трагической

Утром 24 июля 1941 года командира, комиссара и командиров полков 3-й Фрунзенской дивизии народного ополчения срочно вызвали в Смольный к маршалу Ворошилову. Главком Северо-Западного направления, мрачно вышагивая у настенной карты, поставил задачу.

МЫ СО Ждановым только что из Петрозаводска. В Карелии финны прорвали фронт 7-й армии, ее командование обращается с отчаянными просьбами о подкреплении. Враг угрожает перерезать Северный фронт надвое, прервать сообщение по Кировской дороге и судоходство по Свири, по которой мы перебрасываем на Северный флот эсминцы, подводные лодки и торпедные катера с Балтики. Соединятся финны с немцами - Ленинград окажется в смертельном кольце. В общем, ваша дивизия направляется в 7-ю армию, в Южную группу генерала Цветаева. Защищать колыбель революции вам придется под Олонцом. Задача - разгромить и отбросить врага!

Ополченцы... В этом слове сразу же слышится нечто штатское, необученное, наспех одетые в военные шинели интеллигенты в очках. А между тем в ряды ленинградских ополченцев июля 1941 года добровольно, не по призыву, вступила самая настоящая питерская элита: рабочая, научно-образовательная, инженерно-техническая, партийно-комсомольская. Так, 2-й Приморский и 2-й Выборгский полки 2-й дивизии формировались из студентов и преподавателей Политехнического и Технологического институтов, Лесотехнической академии, Академии связи, рабочих и ИТР знаменитых заводов и фабрик Выборгской стороны и Приморского района. Каждый третий был коммунистом или комсомольцем. Знамена ополченским полкам торжественно вручали райкомы. В строю стояли ветераны 1-й Конной рядом с зелеными комсомольцами - возраст с 17 до 50.

Из-за того что медкомиссии никто не проходил, инвалиды финской кампании оказывались в одном взводе со студентами-спортсменами. Отцы шли в ополчение вместе с сыновьями, а профессор «Техноложки» Зубрицкий вступил в дивизию вместе со своими студентами (студенты успели пройти некоторое военное обучение). В дивизию влились несколько десятков молодых испанцев, подросших детей защитников республики, эвакуированных в СССР в 30-е годы.

Комсостав активно принялся делать из штатских людей боевую часть - враг стоял у ворот. Возглавил дивизию участник войны с белофиннами Герой Советского Союза полковник Василий Гаврилович Нетреба, командирами полков стали: 2-го Приморского - майор К. Зубцов, 3-го Выборгского - подполковник К. Квятковский, бывший прапорщик царской армии, преподаватель тактики пехотного училища имени Кирова.

28 июля дивизия в составе 7 тысяч бойцов прибыла в Лодейное Поле и совершила марш на фронт, на рубеж рек Тулоксы и Сяндебы, где и заняла 15-километровые позиции. Начались бои местного значения. Боевое крещение бойцы получили, отразив шведских добровольцев, попытавшихся прощупать их оборону. 4 августа при штурме высоты 40 под Сяндебой целиком погибла под перекрестным огнем одна рота полка и тяжелые потери понесла другая.

«В боевом отношении бойцы растут у меня на глазах, буквально с каждым часом», - писал родным подполковник Квятковский. Горячие испанские парни составили ядро разведроты. Смелыми вылазками отличились Хосе Ортес, Игнасио Моро, Марселино Пенья. Был схвачен врагом и зверски замучен Анхель Мадера. Правда, испанцев все же пришлось распределить в стрелковые роты: из-за плохого знания русского языка они не могли довести разведданные до командиров. А испанец по имени Мануэль с комсоргом Седых вдвоем охотились на финских «кукушек»: один вызывал на себя огонь, другой подбирался и метким выстрелом снимал с дерева снайпера.

Героизм был массовым, а воевать приходилось против поднаторевшего в лесных боях противника, жестокого, вездесущего, с трехлинейками против автоматов «Суоми». Не раз ополченцы уничтожали переодетых в нашу форму агентов противника, проникавших в порядки дивизии.

Как-то на передовую, как обычно, лично сидя за рулем своего ЗИСа, прибыл комдив Нетреба, удививший бойцов яркими околышем, петлицами и галунами: финские снайперы быстро научили наших командиров ходить в защитном. Увидев, как один ополченец направляется из окопов в тыл, полковник презрительно спросил: «Что, струсил?» - «Никак нет, товарищ полковник, я только шарниры на протезе подтяну...» Потрясенный комдив обнял инвалида финской кампании Ершова и распорядился немедленно отправить его в тыл...

1 сентября дивизии 6-го армейского корпуса финнов при поддержке артиллерии, авиации и танков прорвали оборону соседей дивизии - 719-го, 452-го стрелковых полков и 3-й морской бригады - и взяли Олонец, стремительно вышли к Свири. Со взятием Нурмолицы части 3-й дивизии оказались отрезаны от своих. Враг захватил медсанбат; не желая попасть живыми в руки финнов, застрелились врачи Соснин и Кулаковский. А попавшие в плен завидовали мертвым. Одним из ополченцев, прошедших вражескую неволю, был юный Ярослав Смеляков, в будущем известнейший советский поэт. На штаб дивизии налетел финский диверсионный отряд, и тяжелораненого Нетребу сменил полковник З. Алексеев.

6 сентября остатки дивизии, потерявшей связь с командованием, начали тяжелый 180-километровый двухнедельный переход к Кировской дороге. Лесными тропами ее вели олонецкие совпартработники Ланков и Пукинен. В арьергарде, прикрывая отход, шел отряд подполковника Квятковского. Приказ: «Раненых не бросать!» - и бойцы шли, натирая руки и плечи кровавыми мозолями.

16 сентября 2200 человек, в том числе 342 раненых, из них 20 на носилках, вышли с оружием к своим у станции Ладва, сохранив 5 «максимов», 20 ручных пулеметов и 5 ротных минометов. Другая группа, в 163 человека, вышла к станции Пай, многие группы и одиночки выходили к своим отдельно. «Потерянная» дивизия, считавшаяся погибшей, вновь встала в строй. 18-20 сентября изможденных бойцов, пополнив стрелковым полком и артиллерией, тут же бросили в бой за Токари. Затем было тяжелое отступление на север - от станции к станции.

20 сентября в Ладве, застигнутые врагом, погибли или попали в плен два десятка бойцов дивизии. Но четырех из них успели спрятать местные жители. Один из тех бойцов, после войны ленинградский ученый-химик Абрам Игнатовский, спустя годы приедет поблагодарить своих спасителей.

25 сентября на станции Нырки погиб, окруженный врагами, комполка Квятковский. Последнюю пулю он оставил себе. С ним погибли несколько ополченцев-студентов, девушки-медички и раненые.

Два дня сражались под Орзегой, защищая южные подступы к Петрозаводску, бойцы-ополченцы и сводный батальон НКВД республики. А 1 октября их отрезали и с севера. Над столицей Карелии, оставленной нашими войсками, занялись пожары.

В этих условиях комдив генерал-майор Ф. Судаков принял решение идти лесами на юг, к Свири. Уже 2 октября, лично возглавив атаку против вражеского заслона, генерал погиб. После войны лесные могилы подполковника Квятковского и генерала Судакова были найдены. Прах комдива был перенесен в Петрозаводск, а могила Константина Квятковского - в центр поселка Ладва-Ветка, где в 70-е годы именем его названа улица.

Обходя с запада Деревянку, Ладву, Пай, Ревсельгу, ополченцы и бойцы НКВД, прикрывавшие их отход, совершили новый, еще более страшный лесной переход, питаясь ягодами и кониной. У Токарей, перейдя полотно железной дороги, бойцы увидели перед собой огромное, многокилометровое торфяное болото. В этой ледяной трясине утонули все раненые и лошади. Живые, увязая в торфяной жиже по пояс, 10 октября (по другим данным, 17-20-го) прорвались к Свири.

Переправлялись в ледяной воде на подручных средствах, под огнем. Испанец Хосе Матео ночью сумел украсть лодку у финнов. Уже возле своего берега бойцов накрыл пулемет, и Хосе… Спустя 40 лет в одном из ленинградских Дворцов культуры на встрече ветеранов на сцену поднялся он - живой Хосе, вскинув по-республикански кулак, и весь зал, даже ветераны на костылях, встал в овации.

К своим вышли около 600 (по другим данным, до 300) бойцов. В огне войны дивизия сгорела почти целиком... Память об ополченцах в республике хранят. Обелиски ленинградцам - защитникам Карелии стоят в Сяндебе и Ильинском, Коткозере и Ладва-Ветке. Ветераны 3-й Фрунзенской - частые гости в Олонецком и Прионежском районах. Уже тридцать лет подряд в школе Ладва-Ветки ученики под руководством учителей ведут работу по изучению истории подвига ленинградских ополченцев, поддерживают связи с ветеранами дивизии. Уже лет 15 ходит с ребятами в лесной поиск по местам боев учитель труда Алексей Бунин. А слепой учитель истории, 75-летний ветеран образования Василий Дмитриевич Тимофеев, недавно вошел с предложением увековечить память о ленинградцах, открыв в Петрозаводске бульвар имени ополченцев.

Поделиться с другими!
Понравилась статья? Порекомендуй ее друзьям!
Вернуться к содержанию номера :: Вернуться на главную страницу сайта