Вице-президент просил русского моряка никому не рассказывать про конфуз с часами
У Кольки, третьего механика тралового флота, была золотая мечта: швейцарские часы «Ролекс».
В море Николай ходил больше десяти лет. Работа ему нравилась. Замкнутого пространства он не боялся, морской болезнью не страдал, и шум в машинном отделении на его нервы не действовал. А что рыбу на подвахтах приходилось шкерить - так ее все шкерили, кроме капитана да радиста. На траулере же ходит, не на белом пароходе. А деньги хорошие. Опять же заграницу посмотрел, как люди в жарких странах живут.
И за тыл свой Николай был спокоен. С Веркой они в одном классе учились, она все его закидоны знала. Он ее специально в жены готовил, «выращивал». Или, может, она его? Во всяком случае, жили супруги душа в душу, к тому же теща помогала семейный очаг оберегать.
Нормальная теща. Не золотая, прямо скажем, но нормальная. По пустякам не пилит и в душу не лезет. Дочку в строгости держит. А что иной раз лекцию ему закатит про лишние рюмки да ночевку в чужих гаражах, так это для профилактики, понять можно. Теща ему и «Жигули» подарила. За «верность семейным узам». Так что Колька в инпортах на зарубежные тачки не зарился и, как другие рыбаки, на машину доллары не откладывал. Он копил на часы. Долго и терпеливо.
Заветные мечты имеют обыкновение сбываться. Исполнилась и эта. В Норвегии, в портовом городке Тромсё, куда большой морозильный рыболовный траулер Архангельского тралфлота зашел на стоянку. В магазинчике с завораживающетикающей витриной наш моряк за пять тысяч баксов спокойно, без ажиотажа, приобрел-таки свой «Ролекс». Новехонькие, сверкающие в переливах электрического освещения, какой-то неземной красоты золотые часы. Их великолепие требовало ухоженной руки с высокими манжетами белоснежной сорочки, бриллиантовой запонки, костюма из немнущейся ткани от известных кутюрье и роскошного аромата дорогих сигар вперемешку с французским парфюмом. Всего этого у Кольки с берегов Белого моря в тот момент не было, но он не переживал. У него были настоящие швейцарские часы! Чего еще в жизни желать?
Он протянул стянутые резинкой доллары в кассу, сглотнул комок в горле и больше ни на что уже не реагировал. Он не слышал и не видел, как продавец в очках вручил ему заветную коробочку, желая господину стать постоянным их покупателем, потому как швейцарское качество - самой высшей пробы. Не помнил, как звякнул колокольчик закрывшейся за ним и приятелем двери, как вышли они на набережную и поднялись по трапу судна. Очнулся Колька в своей каюте под взглядами ребят:
- Ну что, Семеныч, надо обмывать.
Кто бы против. Такое событие! Тем более стоянка не на один день.
Сбегали в лавку. Хоть и дорогая чужая водка, а взяли достаточно. Обмывать сели своей вахтой, на закуску вяленого ершика достали и банку маслин открыли (экзотика!).
Когда выпили за качество, за тех, кто в море, за механико-судовую службу, за то, чтоб все крутилось и чтоб ждали на берегу, электромеханик вдруг усомнился, так ли хороши «ролексы», как их прославляют. Решили часы слегка уронить. «Не сильно! - успел крикнуть Колян. - Вдруг разобьются?»
Уронили не сильно. Подняли - тикают. Не поленились, вышли на палубу, изловчившись, опустили за борт, купнули. Послушали - тикают. Снова стукнули. Идут. Мужиков взял азарт: наших не проведешь, не на тех нарвались! Земеля-боцман вытащил изо рта сигарету и ткнул в светящийся циферблат. Пепел сдули, а стеклышко чисто, как новорожденный младенец.
Тогда камбузник Егорыч, посмотрев на свою столетиями ношеную «Ракету», вдруг предложил:
- Может, сварим?
На камбузе в котле с горячей водой «швейцарцев» держали минуты две. Больше терпения не хватило. Поднесли к уху - да е-понский же ты городовой! Ходят! Однако внутри под стеклом выступила капелька влаги. Слава тебе господи. Рыбаки вздохнули с облегчением: «А говорили: качество! Надули тебя, Семеныч, плохие часы». И разошлись.
На следующий день с раннего утра третий механик тралового флота Николай Семенович под звякающий колокольчик снова переступил порог магазина. Протянул вчерашнему продавцу коробочку с часами: брак.
Посмотреть на испорченный механизм сбежались все служащие. Откуда появилась влага? По-норвежски и по-английски спрашивали Кольку, что он делал с часами, вертели их так и сяк, и тщательно произносили русское «Потчему?».
Семеныч пожимал плечами, бормотал, что ничего с ними не делал - только немного поносил, и просил заменить покупку.
Управляющий магазином связался по телефону с центральным офисом фирмы в Швейцарии. Удивлению тамошних сотрудников не было предела. Сам вице-президент компании решил лично посетить Тромсё, чтобы удостовериться в непригодности (как такое может быть?) своего товара. Говорит, у них 50 лет не было ни одной рекламации.
«Так уж и пятьдесят», - подумал Колька, а самому немного стыдно стало, что они с часами-то вытворяли.
На встречу с вице-президентом он явился с группой поддержки - боцманом и «дедом», старшим механиком. Правда, в кабинет к главному всех моряков не пустили, только его одного. Долго извинялись за доставленные неприятности и вместо испорченного «Ролекса» вручили совсем новенький. И еще презентик в придачу и денежную компенсацию.
Николай представить не мог, что дело зайдет так далеко, и ему было даже неловко перед холеным господином, что чуть заискивающе улыбался ему. Приглушенным тоном переводчик попросил советского моряка никому не рассказывать про сию казусную ситуацию, чтобы не порочить имя всемирно известной компании - всякое в жизни случается.
Прижимая к груди презенты, пунцовый Семеныч, прощаясь, отступил к двери и вдруг услышал:
- Признайтесь, товарищ, что же вы все-таки с ними делали?
И тогда наш товарищ, устав бороться с бунтующей совестью, выдохнул, предусмотрительно, однако, перенеся половину тела за порог и уже захлопывая дверь:
- Да сварил я их, е-понский городовой!.. Сварил!
Ирина БЫКОВСКАЯ