Страшный колдун
Жил в том селении колдун, никто не знал, сколько ему лет. Даже самые дряхлые старцы не помнили его молодым. Люди ускоряли шаг, проходя мимо его тупы*: так страшно гремели на ветру кости, что украшали вход, и смотрели пустыми глазницами черепа зверей на шестах. И вот однажды, когда Гисла пришла домой с ручья, она увидела, что отец очень доволен, а мать прячет глаза. – Что случилось? – спросила Гисла. Отец медленно, важно сел на шкуры и, неторопливо раскуривая трубку, сказал: – Большая честь оказана нам. Очень большая. Абьёрн, наш могучий колдун, желает взять тебя в жёны. Январским холодом сковало грудь Гислы. – Отец! – взмолилась она. – Разве не знаешь ты, что сердце моё живёт и бьётся для Финнвида? Финнвид и Гисла росли по соседству. Вместе играли, вместе поймали свою первую рыбу, держались рядом на первой охоте. До сих пор помнит Гисла, как подкосились ноги, когда услышала рядом гневный медвежий рык. И как обнял, спрятал её за себя Финнвид. – Глупости, – ответил отец. – Ты будешь женой Абьёрна. Ни уговоры, ни слёзы не разжалобили отца. Свадьбу назначили зимой, когда землю покроет снег, перед началом длинной полярной ночи. – Я знаю, почему он отказал мне, – сокрушался Финнвид, почёсывая за ухом пса Верного. Когда тот был щенком, Финн¬вид спас его от волка. Оплёл лозой перекушенную лапу, смазал раны медвежьим жиром. Пёс выздоровел, хоть и остался хромым. С тех пор Верный всегда рядом с хозяином. Люди смеялись, что раз оленей у Финнвида столько, что для счёта хватит пальцев на руках, то их может сторожить и хромой пёс. – Я люблю тебя, Гисла. Давай убежим? Долго колебалась Гисла. Уже и листья облетели с деревьев, и озёра застыли, а она всё не могла решиться. – Мы должны поспешить, – торопил Финнвид, – до начала длинной ночи осталось совсем немного.Звёздная ночь
И Гисла решилась. Звёздной ночью, когда луна осветила лес, а лёгкий ветерок снежным серебром заметал следы, они покинули селение. Первым хватился отец. – Глупая девчонка, – кричал он, – что она наделала! Надо немедленно сказать Абьёрну. Но мать преградила собой выход из тупы. – Одумайся! – просила она. – Если Абьёрн догонит их – погубит обоих! – Но через три дня он привезёт подарки и узнает правду. – За три дня уйдут далеко, – ответила мать. – За Большим озером Вудьявр кончается сила колдуна. На третий день Гисла и Финнвид достигли озера. Теперь только перейти на тот берег, и они в безопасности. Но стоило ступить на лёд, как заревела, забушевала пурга. Олени с трудом сопротивлялись могучему ветру, утопая в снегу. Финнвид и Верный направляли стадо, а Гисла медленно шла сзади. – Вернись… – завывал ветер, кидая ей в лицо колючий снег. – Вернись… – хрипела пурга. Но она шла вперёд, стараясь не потерять из виду Финнвида.Полярная ночь
А в это время Абьёрн камлал* у себя в юрте. Злым блеском сверкали его глаза, грозным рыком наполнился старческий голос: – Ты не сказала Финнвиду нет, так не скажешь больше ничего! Ты не боишься моего гнева и не хочешь вернуться, так останешься там навсегда! Загремел, застонал бубен в руке Абьёрна. Закружился в дикой пляске колдун, шепча заклинания. И раскололся толстый лёд под ногами у девушки. Гисла взмахнула беспомощно руками и провалилась в полынью. Она хотела крикнуть, но только жалобный стон вырывался из горла. Пыталась схватиться за края полыньи, но руки соскальзывали с мокрого льда. Тёмная стылая вода крепко держала её в своих объятиях и тянула, тянула на дно. Из последних сил вынырнула Гисла, пытаясь в круговерти метели увидеть любимого. Беду почувствовал Верный. Какой-то страшный звук услышали его чуткие уши. Пёс дёрнул хозяина за полу одежды и побежал что есть сил назад. Бросил оленей Финнвид, торопясь на помощь любимой. Ветер толкал его в грудь, и вьюжила метель так, что ничего не видно вокруг. Но Верный громко лаял и вёл хозяина к полынье. Подхватил Финнвид девушку за торк и вытащил из воды. Взял её на руки, прижал к себе и сказал: – Веди нас на берег, Верный! На берегу юноша быстро развёл костёр и сложил шалаш из еловых веток. Весело трещали сучья в огне, горячий напиток в котелке пах целебными травами. Финнвид завернул любимую в сухие и тёплые шкуры, растёр ей окоченевшие ноги. – Почему ты молчишь, Гисла? – спрашивал он. – Так замёрзла, что не можешь говорить? Пожалуйста, скажи хоть слово. Но Гисла молчала, по лицу её текли слёзы. – Не плачь, – уговаривал Финнвид. – Пусть у нас нет больше оленей, но я хороший охотник, добуду еду и шкуры. Мы всегда будем вместе и научимся понимать друг друга без слов. Всю ночь дрожала от холода и страха Гисла, лишь к утру заснула. Собачий лай и радостные крики Финнвида разбудили её: рядом с шалашом паслось их маленькое стадо. Когда утихла пурга, Верный и Финнвид нашли всех оленей. – Я знаю, почему ты молчишь, Гисла! – догадался Финнвид. – Наверное, злой Абьёрн наложил на тебя заклятие? Не бойся, все его козни теряют силу, когда проходит длинная полярная ночь. Прошла длинная ночь, и с первыми лучами солнышка Гисла опять могла говорить. Она пела свои чудесные песни о том, как счастливы они с Финнвидом. О том, что все важенки принесли по оленёнку, что радуется и расцветает природа, и прекрасный берег богат рыбой и дичью. Пришли другие семьи, разбили рядом свои тупы. А когда на Большом озере растаял лёд, приплыли родители Гислы. Они рассказали, что Абьёрн умер, его испепелила ненависть и злоба. Он так долго колдовал, стараясь отомстить влюблённым, что вдруг вспыхнул холодным белым огнём и рассыпался облаком искр. *Торк – шуба из оленьей шкуры мехом наружу. *Камлал – колдовал. *Тупа - жилище лопарейВернуться к содержанию номера :: Вернуться на главную страницу сайта
